Я был не один, а с кем-то.
Мы вдвоём собрались куда-нибудь
между густым тёмным небом
и чёрною пашней.
Казалось, такое вот небо — моё,
и земля с перегноем — вроде моя.
И мы остановились, и этот как будто конец дороги
не был концом, также как небо с пашней
не были нам границами.
В потёмках мы развели меж собой костёр,
смотрели друг другу в красные лица.
Мой нежный друг, я спал на твоей груди,
незаметно пил росу слюны у тебя изо рта,
тайком обнимал себя твоею рукой,
по крайней мере, мне так казалось.
Мне казалось, что твоя нежность —
где-то между густым предгрозьем и ранней жатвой,
между смертью параноика и рожденьем свободного человека,
между светом мохнатого дня и темнотой моих внутренностей,
я был весь пред тобою,
и ты подошёл ко мне,
по крайней мере, мне так казалось,
и кинул алеющий уголёк
мне за ворот.
(Перевод с украинского Дмитрия Кузьмина)